УГОЛЬНЫЙ ВОПРОС

Когда я упомянул о качестве угля, Г.Н. Шаповаленко заявил мне, что я – коммунист, что нанят барыгами, наживающимися на угле и едущими в рай на горбу парней из забоя.

Это как раз тот вопрос, который каждый год встаёт перед обитателями частного сектора. Встаёт впрямую, в отличие от жителей благоустроенных домов, для которых проблема угля существует скорее в косвенном виде и затрагивает их интересы лишь в форме тарифов на тепло. Проживающие в частном секторе вопрос угольного снабжения решают зачастую полагаясь на интуицию и удачу - двух «дам», достаточно непостоянных и капризных. В том смысле, что часто подводят тех, кто полагается на них.

А что бы казалось проще – вовремя закупить уголь, потом жить зиму в тепле и ни о чём не беспокоиться. Тем более, что долгие годы прожитой жизни приучили многих к простоте решения этой задачи - в дореформенное время люди просто шли на городской угольный склад, называемый в просторечии Гортоп, и без проблем отоваривались углем. Углем приличного качества и за вполне доступную цену. Но по прошествию лет многие забыли эту дорогу. И не только по причине роста цены. Цена, как говорят, пока вроде терпимая. Должен заметить, что много у нас набралось такого «вроде терпимого», да и народ наш очень уж хорошо приучен терпеть. Только качество гортоповского угля стало, как бы помягче сказать, устраивать не всегда и не всех. Жаловаться на это никто особо не стал, тем более, что критическое отношение к упомянутому углю возникло не в один день. Да и процесс «жалованья» – обычно дело бесполезное и нудное, а если для кого и опасное, так в основном лишь для самого жалобщика, в смысле пустопорожне убитого времени, зря испорченных нервов, получения стресса и вызванных им болезней. Большинство рискнувших пойти по этой дороге уже убедились, что начальство, особенно крупное, всегда право, а все жалобщики дураки и ещё кое - кто, о чём писать не принято. В общем, вернулись с твёрдым убеждением, что раньше, чем они найдут правду, у них сотрутся ноги, как бы сформулировать - до самого основания. Многие решили задачу проще – воспользовались услугами мелких торговцев углем, произвели «голосование ногами» проторив другие «тропы» взамен забытых. Казалось, что вопрос вновь приобрёл исходную простоту, но радовался народ недолго…

Вдруг стал покупатель замечать странные вещи, некоторые загадочные обстоятельства, сопутствующие приобретению угля. Иногда случалось, что под слоем угля отличного качества скрывается топливо другого сорта. Иногда вроде и не особо худшего и вполне горючего, но иногда – смесь пыли, камней и сланца. Это, если интуиция подведёт, и удача не улыбнётся. Хорошо, хоть виновные были налицо. Ими оказались недобросовестные торговцы, которые, по распространённому мнению, алчно присвоили себе ту полсотню, которую надо было уплатить экскаваторщику за выборку угля. Святая простота и наивность!

Так и пришло всё к тому, что хорошо учёный покупатель стал присматривать себе постоянных поставщиков, привозящих хороший товар, либо, хотя бы называющих его истинное качество. Здесь автор на минуту остановится, предавшись размышлениям о качестве, а может воспоминаниям… В частности о тех временах, когда слава черногорского угля ещё не была забыта. Ах, качество, качество… Где же мы его возьмём…

В общем, жизнь сложилась так, что четыре года назад возник покупатель, сохранивший доверие только к одному виду угля – углю ручной погрузки, в качестве которого и потребитель и продавец были уверены. Также появилось соответствующее предложение, но породил его именно спрос. Также и покупатель, готовый поступиться мелкими неудобствами - необходимости ручного измельчения крупных кусков и платить за такой уголь почти как за концентрат. Попытки выставить на торги подобный товар ранее не имели заметного успеха, так как долгое время покупателю было совершенно «по барабану», каким способом загружена машина. Потому что качеством от угля механической погрузки он заметно не отличался. В прошлом веке, конечно… Немножко и в начале этого…

Каких-то пять лет назад можно было нагрузить уголь вручную на любом из местных разрезов. И, что самое удивительное, хозяева угольных компаний не считали, что любители ручной погрузки их грабят. Возможно, их недовольство зрело уже тогда, но озвучить его они не решались, вероятно полагая, что подобного рода претензии могут оказаться претензиями к самим себе. В том смысле, что ручная погрузка угля является прямым выражением недоверия к предлагаемому качеству. Во всяком случае, некоторое время это явление терпели, хотя оно и приобретало всё более массовый характер. Ещё и «резало глаз», так как создавало новый эталон в пику концентрату и сортовым углям.

Отпор таким потребителям проводился в виде ленивого облаивания весовщицами, низшим руководящим звеном и охраной. Однако надо отметить, что этот внешне ленивый процесс и был подготовительным этапом запрета ручной погрузки, также и предварительной психологической обработкой водителей, прививание им чувства вины и сознания незаконности своих действий. Что, кстати, не прошло впустую, так как многие действительно уверовали, что нормативное содержание породы в угле не пять, а никак не менее50%, и, выбирая уголь вручную, они действительно творят беззаконие.

Первой победой в этой компании явился успешно проведённый запрет ручной погрузки угля на «Восточнобейском» разрезе, именуемом в народе как «Чалпан». Произошло это около трёх лет назад, и в процессе написания статьи официальную мотивацию этого решения мне установить не удалось, возможно и тогда до водителей она доведена не была а запрет был представлен в виде готового распоряжения. Чтобы сгладить возникшее недовольство, была предоставлена возможность ручной погрузки на так называемом девятом складе, в изложении острословов – «по девятым оборкам», но и та просуществовала недолго.

Если расположить теплоту сгорания углей филиала «СУЭК» в убывающем порядке, картина будет следующая. На первом месте – «Чалпан», на втором – «Черногорский», на третьем – «Абаканский», на четвёртом – «Изыхский». Теперь на вопрос: «Где был осуществлён следующий запрет?», читатель легко ответит без помощи автора – «Естественно на Черногорском!». А как это было сделано? – Естественно, постепенно! Читатель, к сожалению, дважды прав, окончательно ручная погрузка на Черногорском разрезе была запрещена лишь весной этого года. До этого она периодически разрешалась, хотя и за отдельную плату. Полагаю, читатель уже догадался, какой разрез стал третьим в череде запретов. Разумеется «Абаканский!». Но там отдельная плата за погрузку не вводилась. Просто водителям было некоторое время позволено поиграть в разновидность игры «полицейские и воры», в которой они вроде бы крали уже оплаченный уголь, а охрана их вроде бы ловила. Теперь эта игра в очередной раз прикрыта, а по той решительности, с какой это было сделано, кажется, уже навсегда.

К слову сказать, автор статьи лично присутствовал однажды на реализации этого запрета. При мне охрана разреза завернула на разгрузку самосвал набранного вручную угля. И то, что молодой худенький парнишка набирал его полдня под палящим солнцем, ничуть не тронуло сердце начальника отдела охраны ЧОП «Цитадель» Бумаженко Виталия Григорьевича. Которого я знал около тринадцати лет назад, как толкового капитана милиции, деревенского участкового, считая его живым подтверждением пословицы, что «Не место красит человека, а человек место».

Теперь же, в объяснение своих действий, Бумаженко заявил, что водитель уплатил за рядовой уголь, нагрузил отборный, а это – воровство. Сослался также на распоряжение генерального директора Г.Н. Шаповаленко о запрете ручной погрузки. Такового распоряжения открыто вывешено не было и я попросил Бумаженко ознакомить меня с упомянутым документом. Оказалось, что начальник отдела охраны, в прошлом активный страж порядка, в столь решительных действиях руководствовался только устным распоряжением… И это - наш бывший законник… Также не нашлось удостоверения качества, либо какого другого документа с описанием состава рядового угля, которое могло бы служить основанием для суждений о существенном различии угля набранного вручную от гружёного погрузчиком.

На следующий день, после некоторых трений с генеральным директором Г.Н. Шаповаленко я получил доступ к необходимым документам. «Некоторые трения» состояли в том, что я нанят барыгами… В общем разговаривал с недостижимых моральных высот, как человек вовсе не помышляющий о деньгах и прибыли, но относящийся к вопросам о качестве с некоторым подозрением. Наверно, ему было бы приятней поговорить о количестве, о миллионах тонн угля, добываемых компанией каждый год. Но простому потребителю обычно достаточно пяти тонн хорошего угля, а миллионы для него - чистая абстракция.

Возможно, в этой статье я должен был выразить своё личное мнение по поводу того, кто наживается на угле и кто едет в рай на чужом горбу, но делать этого не стану, оставив подобные выводы уважаемому мной читателю. Однако поблагодарю Геннадия Николаевича за то, что, несмотря на некоторую разность подходов, он обеспечил мне доступ к документам, которые хоть и должны предъявляться потребителю по его первому требованию, на практике для него практически недоступны.

Тогда выяснилось, что, согласно предоставленного «Удостоверения качества», содержание породы в рядовом угле должно составлять от двух до восьми процентов. Да, порода действительно должна присутствовать в рядовом угле, это обусловлено существующей технологией добычи. Но Бумаженко, либо любой другой сотрудник охраны мог предъявить претензии в нанесении ущерба компании только в том случае, если входящая в цену угля стоимость погрузки составляет менее двух процентов отпускной цены. За неимением соответствующей калькуляции либо иных данных о стоимости погрузки, действия бывшего стража порядка выглядят как нарушение ст. 223 Гражданского кодекса, потому что товар уже находился в автомобиле потребителя и был оплачен. Тем более, что в России нет Федерального закона, запрещающего ручную погрузку угля либо какого другого товара. По прошествию двух дней охрана предъявила мне ксерокопию послания управляющего филиалом Килина А.Б. генеральному директору Шаповаленко Г. Н. с рекомендациями по обеспечению силами охраны запрета ручной погрузки.

Только само послание было адресовано генеральному директору, а отнюдь не охране, поэтому руководящим для неё материалом соответственно являться не могло. Согласно представленному документу, запрет должен был касаться лиц, вывозящих уголь с целью последующей реализации. Иначе выражаясь, мне было предоставлено порадоваться самому и порадовать читателя тем, что барыгам не дадут грузить уголь вручную. Наверно, заодно и тем, что уголь ручной погрузки до покупателя уже не дойдёт… Судя по формулировке запрета, лиц вывозящих уголь лично для себя, он касаться не должен. То есть, где–то рядом с запретительным должен находиться разрешительный документ для тех, кто грузит уголь для личного потребления.

Только такого документа мне представлено не было, более того, по прошествию трёх дней после соответствующего запроса, пресс-секретарь компании Е.А. Филимонов заявил, что принято принципиальное решение о запрете ручной погрузки, как противоречащей технике безопасности. Так как предприятие не может допустить, чтобы его заставили платить за травматизм третьих лиц на территории угольного склада. Какая трогательная забота о здоровье водителей! На вопрос, кем принято такое решение, он ответил, что уполномочен заявить лишь о его принятии без указания конкретных лиц, которыми оно было принято.

В качестве решающего аргумента Филимонов привёл хрестоматийный пример из истории США, в котором посетитель магазина высудил огромные деньги, когда поскользнулся в торговом зале и повредил руку. Однако здесь я замечу, что у нас пока не Америка, и скорее сотрёшь ноги полностью, чем что-то высудишь за руку. Однако же не могу не поблагодарить пресс-секретаря за то, что на один важный вопрос он всё же ответил сразу, не попросив для этого трёх дней. Вопрос о том, были ли случаи предъявления таких исков компании «СУЭК». Оказалось, что не было не только исков, а даже случаев травматизма с посторонними водителями.

Остаётся лишь непонятным, чего так боится угольная компания, ведь случаи травматизма с её сотрудниками были, но никто же не прекратил добычу угля. Тем более, никто не запрещает компании обеспечить технику безопасности при ручной погрузке. Как это сделать, руководству легко расскажет их инженер по ТБ. А вся забота о чужом здоровье отдаёт, как бы сказать, неискренностью. Потому что в процессе игры «полицейские и воры» охрана запрещала провозить грузчиков на территорию разреза, а периодичность её появления вынуждала водителей предельно взвинчивать темп погрузки. Водителям приходилось думать не о технике безопасности, а о том, чтобы успеть погрузиться до появления охраны. То есть к нарушению техники безопасности их впрямую подталкивали «правила игры» с благословения руководства навязанные охраной угольных разрезов, а отнюдь не тайное желание поломать себе руку или ногу, нанести себе тяжёлое увечье, а потом озолотиться за счёт бедной компании «СУЭК».

Да, заметного травматизма не было, но ускоренная погрузка - прямой путь к надрыву, к паховой грыже и проблемам с позвоночником. Так что такой путь улучшения качества – бизнес нищих, которые за материальные блага могут заплатить только своим здоровьем. А упомянутые руководством парни из забоя не очень то стремятся торговать углем, хотя вполне могли бы заниматься этим в свободное время, выставляя на торги уголь самого высокого качества. Либо вообще оставить работу и заняться этим «сверхдоходным» бизнесом. Нет, почему-то не торопятся, предпочитая труду на разрезе «вольную жизнь» угольных торговцев.

Семён Собуров, г. Абакан.