ЧЕРНЫЙ ТЮЛЬПАН

Оборвалась жизнь после второй операции

На прострелянных легких в

Новосибирском военном госпитале

участника событий в Будденовске и

Хасавьюрте

САЛМАНЧУК АЛЕКСАНДРА ИВАНЛОВИЧА.

Встреча первая.

Я искала героя своей будущей книги, участника чеченских событий, Александра Салманчука. Адрес его мне назвали точно. Воскресным утром дверь мне открыла хозяйка однокомнатной квартиры. Все еще спали: кто на кровати, кто на диване, четверо детей – на полу, между ними не было места не только ступить, но и упасть яблоку.

Это были дети старшей дочери, Лены. На 17 квадратных метрах проживало четверо взрослых и пятеро детей! Дышать было нечем не только больному, но и здоровому человеку, и я предложила переехать в квартиру умершего сына. В такие условия загнала Саню болезнь и нужда.

Работать он уже не мог, давали о себе знать раны в оба легких, пенсию добиться не мог (это при наличии справки из военного госпиталя г. Новосибирска, где он лечился после демобилизации из Чечни!). После двухнедельного плена, где террористы выбивали из него выкуп, даже отрезали мочку уха, Саня стал каким-то заторможенным, неразговорчивым, замкнутым. Единственное существо – ласковая младшая дочка Юля, которую он растил с пеленок, могла с ним говорить обо всем, а вот с чиновниками он больше молчал. С врачами приходилось говорить Елене. Только однажды, когда по приезде в Черногорск ему отказали в лечении, сказали: «Прописка в Ширинском районе, лечитесь по месту жительства», он ответил: «Хакасия – то одна». Помогло.

А все остальное в жизни последних лет Александра Салманчука, потомственного хакаса, поражает своей забитостью, поразительным, завидным терпением.

Человек задыхался последние два года, работать не мог, семья жила на детские пособия, а он ветеран чеченских событий, не мог добиться пенсии, хотя бы по общему заболеванию! И это при наличии в Хакасии «Союза участников локальных войн и конфликтов».

Вот и бросили свой дом в с. Целинный Ширинского района и приехали к теще в Черногорск, поближе к врачам – профессионалам да к бюро медико-социальной экспертизы. Прописки у них, конечно, не было, жили на случайные заработки, так как на работу без прописки не брали.

Вторая встреча.

Однажды Лена позвонила и сказала, что ко мне идет Саня и его боевой друг по Чечне, Коля. Эту встречу передать словами не возможно. Друзья стояли в обнимку, говорили оба в раз. Я впервые увидела, как смеется Саня. Его не по-хакасски большие глаза, сияли лучистым отражением. Он все повторял: «Мы вместе воевали в Чечне». И мне подумалось: «Живет и крепнет братство между нашими народами и если кто-то надумает нас разводить по национальным квартирам, то резать придется по живому».

А меж тем, друзья объяснили мне, что Коля Саню хочет взять с собой в Красноярск, положить его для обследования в больницу, а денег у него на дорогу нет. Я, конечно, была рада помочь, как и на комиссию МСЭ в Абакан, а потом – в военный госпиталь в Новосибирск.

В ту кратковременную госпитализацию в Красноярске Саня получил все необходимые документы и анализы, заключение для МСЭ на получение первой группы инвалидности по общему заболеванию. Вот по ним – то и назначили в конце 2005 года первую группу инвалидности. Но денег Санечка при жизни не получил ни рубля. И выплатят ли семье, задолжавшей родным и близким (более 50 тысяч рублей) за период операции, где все лекарства платные (и это военный госпиталь) не известно, ведь их брак не был зарегистрирован. Вот во что обошелся родным и близким «Черный тюльпан» Александра Салманчука – безымянного героя. Помнится, он рассказывал случай, как ему удалось захватить полевого генерала. Поймал он генерала во время ночного свидания со знакомой чеченкой. Сдал в ФСБ. Событие не ординарное, но герою награда не досталась, получил ее генерал. Найдет ли награда героя «посмертно»?

Встреча третья.

Эта встреча была за печальным застольем, по случаю исполнения полугода со дня смерти нашего сына Сергея. Пригласили и всех Салманчуков, так как они с ним были знакомы. Наш сын был человеком жизнерадостным, поэтому за столом шел разговор о соответствующих событиях из его жизни. И тут Саня предложил послушать хакасские легенды о Черном и Белом Июсе, об удивительном строении дна озера Беле. А потом рассказал об аномалиях в его родных краях. Одна из них была о том, как ночью он с друзьями слышал топот табуна лошадей. Когда же друзья убегали, топот был в непосредственной близости, сзади. А потом раздавался звук – «Пух», и лошади оказывались под облаками. Интересный и грамотный собеседник был.

Госпиталь.

В нем и раньше лечились два друга, только Коле повезло больше, ранение у него было такое же, как и у Сани. Все зажило, хорошо, теперь не болеет.

Вот почему Коля просил принять и Саню в этот госпиталь. После первой операции Саня звонил домой, говорил, что поправился, хорошо кушал, начал уже ходить на процедуры самостоятельно. Разве этого мало? А в госпиталь поступил с весом в 40 кг и с давлением 40 на 20. Были и галлюцинации, приходили в образе мужчины и женщины видения и говорили, чтоб вытягивал ноги. Вмешался психиатр, и видения исчезли. После такого состояния, удачная операция – подарок судьбы. Зачем же было принято решение о второй операции? Зачем родственники дали согласие на вторую операцию? Она была тяжелее первой! Жена пробыла около него 5 дней, а когда уехала, у Сани утром фонтаном из носа хлынула кровь. Кровотечение остановили. Профессор позвонил жене, что все пройдет. А пришла смерть!

Здесь не достает заявления только в суд. Семья платила деньги за жизнь близкого человека, а не за «Черный тюльпан», и все расходы должны быть возвращены!

Постскриптум.

Нельзя не поблагодарить Ширинский горвоенкомат, который присылал поздравления на праздники. Нельзя не сказать о душевной теплоте тех, кто до последнего бился за жизнь Сани Салмунчук. Оно и понятно, ведь ему только 30 лет, в 21 год он уже в составе московских формирований подставляет свою грудь чеченским боевикам в Будденовском и Хасавьюрте. Нельзя умолчать о том, что когда дома у Сани поднялась высокая температура, семье пришлось отдать последние 150 рублей за вызов скорой помощи, а зав Гузом Борзенко Андрей Викторович приехал лично консультировать и, когда спала температура, то Саню увезли в госпиталь.

Нельзя умолчать о начальнике Сигаеве Иване Анатольевиче, который без промедления выдал 6 тысяч в счет зарплаты.

Нельзя не поблагодарить Ширинский отдел соцзащиты, который оперативно выдал семье 10 тысяч рублей.

Нельзя не отвесить земной поклон дяде Гене, который столько рейсов сделал из Черного Озера Ширинского района до Новосибирска и обратно.

Нельзя не посочувствовать жене Сани – Елене, которая при семейной нищете изыскала такую бешеную сумму. Жаль только - не сбылись радужные надежды детей, которые мечтали быть детьми такого героя, вернуться в свой дом в п. Целинный, зажить счастливой жизнью

Пусть будет вечная память в наших сердцах о нашем защитнике Отечества Александре Ивановиче Саламанчук.

Т.С. Дементьева. г. Черногорск.